СИСТЕМА, КОТОРАЯ РАБОТАЛА

           Никогда не знают, кто прав. но всегда известно, кто в ответе.

           Закон Уистлера


           Как в  стародавние времена решалась задача соответствия денеж-

      ной массы объемам товаров?

           В СССР, когда товарооборот функционировал нормально,  делалось

      просто: зарплату выдавало только государство, и потребительский то-

      вар выпускало тоже только оно. Денег выдавалось столько, на сколько

      выпускалось товара, и на  руках  денежная масса не оставалась (было

      исключение - кооперативно-колхозный  рынок  - но об этом отдельно).

      То есть денежная масса в обращении была постоянна,  и ее оборачива-

      емость регулировалась частотой выдачи зарплаты.

           Благодаря высочайшей квалификации  сталинских экономистов уда-

      валось рассчитывать цены таким образом, чтобы  и товарного дефицита

      не было, и не оставалось непроданного товара. То есть цены назнача-

      лись,  но  не  "от балды" - по сути, они были близки к тем, которые

      получались бы в результате свободной игры рыночных стихий. Ведь ес-

      ли установишь  цену выше рыночной, товар  не раскупят и  он сгниет,

      если ниже - его расхватают,  возникнет  дефицит,  а производитель и

      торговля недополучат прибыль. Даже стоило чуть  "задрать" цену лишь

      на какой-нибудь вид товара, спрос на него упал бы, и на руках у на-

      селения  начали  бы копиться "лишние" деньги, со всеми  вытекающими

      последствиями. Но  этого  удавалось избегать десятилетиями, даже во

      время войны, почти не прибегая к игре цен.

           Оказывается, даже  во  время  войны деньги играли значительную

      роль. На  фронте платили премии  за сбитые немецкие самолеты и сож-

      женные танки,  и премии немаленькие.  При призыве в армию рабочим и

      служащим выплачивалось существенное единовременное пособие. Что ме-

      ня совсем  поразило - захотел бы придумать, не  догадался бы, а это

      узнал от одной бабули - за  работу  на  оборонительных  сооружениях

      (рытье окопов) платили. С другой стороны  - а как же иначе? Это ес-

      тественно - ведь рабочих и служащих снимали с основной работы. Да и

      немцы вбрасывали фальшивые рубли.

           Хотя продукты по карточкам продавались по фиксированным ценам,

      из-за неизбежного "военного" расшатывания  денежной  системы возник

      дисбаланс, и с 1944 года начали снова, как и до  войны, действовать

      коммерческие магазины, торгующие продовольствием по рыночным ценам.

      Рыночные цены  тогда постоянно учитывались, приводились в статисти-

      ческих  обзорах  -  а вот по 70-м годам я этого не помню. Разница с

      карточными ценами была  значительной, до 13 раз. Но постепенно уда-

      лось рыночные цены сбить - не указами, а выпуском продукции  на го-

      сударственных предприятиях.

           Дело в том, что советская экономика была во многом рыночной, а

      в чем-то ее, если можно так выразиться, "имитировала". Но, конечно,

      любое государство присваивает себе и какие-то распорядительные фун-

      кции в экономике, тем более в "особые периоды" - во время войны или

      послевоенного восстановления, ведь карточки были  и  в  Англии, и в

      Германии.

           У нас  было то же  самое. Просто критики не обращают внимания,

      что восстановление хозяйства после Первой мировой шло у нас пример-

      но до 28-го года (в этом  случае "свобода рынка" всегда и везде ог-

      раничивается), а  уже начиная с  36-го мы жили в условиях предвоен-

      ных, или даже военных. С 36-го года началась для нас  полоса "малых

      войн", грозных предвозвестников  Великой  войны. Почему вы нигде не

      узнаете, что в феврале 1937 года наши войска разгромили итальянский

      моторизованный корпус из пяти дивизий, а 23 февраля  1938-го - раз-

      бомбили главную авиабазу  Японской империи? И что мы согласились на

      "пакт Молотова-Риббентропа" в тот момент, когда на Востоке грохота-

      ли советско-японские сражения, превосходившие  по  масштабам герма-

      но-польскую войну  1939 года? А потому  что, если об  этих реальных

      событиях упоминать, то  критика  внутренней и внешней политики СССР

      того времени сильно потеряет в убедительности.

           Но в  то же время в плане понимания  законов рынка И.В. Сталин

      был  рыночником,  грамотным и последовательным. Как отмечал тот  же

      Василий Леонтьев,  вообще-то  не расположенный к сталинскому прави-

      тельству, "советские руководители не нуждались в экономистах, пото-

      му что сами были экономистами". Именно Сталину принадлежит высказы-

      вание о "внутреннем рынке, как основе сильного государства". Просто

      рынок бывает разный, колхозный от мирового  тоже слегка отличается,

      но и то, и то - рынки. С конца 20-х годов у нас строился своеобраз-

      ный - но  рынок.  А по-другому и нельзя,  раз  уж существует товар-

      но-денежные  отношения,  то  действуют  и законы рынка, и  их  надо

      знать.

           Залогом успеха было внимание, которое тогда уделялось приклад-

      ной экономической науке. Так,  в  конце 20-х годов издательство ЦСУ

      развернуло  программу ликвидации  экономической  безграмотности,  и

      брошюры того же Ирвинга Фишера и т. п. широко издавались. Кстати, с

      создания  ЦСУ советская  экономика  и началась, а  не  только и  не

      столько с Госплана. Одно здание на Мясницкой чего стоит - самому Ле

      Корбюзье заказали, до сих  пор  как современное. О каком управлении

      экономикой можно говорить, если неизвестны имеющиеся в наличии силы

      и средства, как сейчас? В сталинские же времена экономическая наука

      применялась на практике, и успешно.