ЯРУСЫ ЛЕГИТИМНОСТИКак сообщает газета "Московский литератор", патриарх Алексий Второй выступил с заявлением, согласно которому всякая власть в России после свержения монархии не является легитимной. ("Политическая хроника" в № 2191). Очевидно, что вопрос о политической легитимности в России в последнее время становится все более и более актуальным. С точки зрения политической науки, это вполне закономерно, так как в периоды тяжелых кризисов заостряется коллективное народное чувство, что только на прочном Фундаменте подлинно легитимной власти, возможно, осуществить все реформы, необходимые для спасения. Легитимность относится в первую очередь к политическому строю (режиму, Форме правления), и во вторую очередь к самим носителям власти, в рамках того или иного политического строя. Таким образом, может быть нелегитимный правитель в рамках легитимного политического строя (узурпатор, самозванец), но не может быть легитимного правителя в рамках нелегитимного строя. Легитимизм есть принципиальная приверженность такому легитимному политическому правопорядку, возведение правопорядка выше всех иных соображений. Итальянский историк и социолог Гуглиельмо Ферреро (1871 —1942) утверждал, что легитимность это общественное, коллективное, вернее соборное чувство, что только какой-то определенный вид власти оправдан. Ферреро считает, что в истории существуют только два вида политической легитимности: монархическая и демократическая. Легитимность тесно связана с происхождением власти. Аргентинский Философ Хорхе Гарсия Вентурини, в своем труде "Политейа" утверждает, что "до сих пор существуют всего три Формы правления: насильственные, наследственные и выборные". В истории легитимными считались две из них: наследственные и выборные, в то время, как насильственные таковыми не считались, по крайней мере, до современных революций. Однако, легитимность не обуславливается одними лишь Формами правления. Она зависит и от других Факторов, будучи, сама по себе весьма сложным явлением, что можно проследить на примере политического опыта тех трех народов, история которых оказала направляющее влияние на нашу современную цивилизацию: Израиля, Греции и Рима. У древних евреев легитимность государственной власти имела трансцендентный религиозный характер, ибо она была обусловлена своим подчинением закону полученному через Откровение. "Правление у евреев можно назвать теократическим... его граждане не признавали никакого иного права, кроме полученного через Откровение". (Барух Спиноза, Tractatus Theologico-Politicus, 17, 32). В Элладе существовало много отдельных государств-полисов, с самыми разными Формами правления, которые при этом не редко менялись. Так как политическую легитимность было невозможно связать с какой-то определенной формой правления, она ставилась в зависимость от ряда отвлеченных начал или принципов: справедливости, добродетели и культуры правителей и т. д. (См. "Мысли вслух" в № 2III). В Риме легитимной была лишь такая политическая власть, которая обладала юридически четко выраженным соборным признанием большинства и меньшинства и была утверждена авторитетом тех учреждений, которые имели конституционное право на авторитарное вето по отношению ко всем законам и выборам (авгурами и сенаторами патрициями). В Римской республике легитимной была только соборная и авторитарная власть. В России легитимная власть обусловлена многоярусными условиями. В передовице "Многоярусная конституция Государства Российского" (№ 2060, от 27.1.90), был сделан исторический обзор этих ярусов. Юридически, ярусы нашей исторической конституционной легитимности можно резюмировать следующим образом:
Никакое из этих, вкратце перечисленных, условий политической легитимности не отменяет ни одно из предыдущих условий, а, наоборот, их подтверждает. Так, даже законный царь из династии Романовых никоим образом не мог бы превратиться в президента республики, или отказаться от православия, или от Регалий Мономаха. Его самодержавных прав на это не хватило бы. (Точно также, невозможно превращение президента США в монарха, или переход президента Израиля в магометанство, или в христианство, или выбор православного президента в Польше, или в Хорватии). Резюмируя:
Каждый правопорядок по самой своей сути всегда иерархичен. Например, даже в Законодательстве пророка Моисея можно различить три иерархические ступени. "Наибольшая заповедь в законе" (Матф. 22, 36) гласит: "Люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим и всею душею твоею и всеми силами твоими" . (Второзак. 6, 5). "Вторая же подобная ей: возлюби ближняго твоего, как самого себя". (Матф. 22, 39). Это "закон царский" (Иаков. 2,8). "На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки" (Матф. 22,40). Затем следуют Десять Заповедей, и, наконец, все остальные 613 заповедей Ветхого Завета. (Большая часть которых сегодня не исполняется). В нашем легитимном конституционном правопорядке, на первой иерархической ступени ("наибольших заповедей") стоят (в хронологическом порядке) династическая монархия, православие и соборный строй, на второй ступени — династия Романовых, на третьей — законодательство о порядке наследования в рамках Династии. И, лишь затем, на этом легитимном конституционном Фундаменте можно возводить все дальнейшие необходимые прагматические конъюнктурные построения конституционного, политического и экономического характера. Полное, интегральное восстановление легитимности в России предполагает принципиальное восстановление также и всех наших основных учреждений, в том числе и Земского Собора (но отнюдь не зеркальную реставрацию прошлого). Земские Соборы предшествовали династии Романовых. Сама институция соборов была установлена первым православным царем, еще из династии Рюрика. Земский Собор 1613 года провозгласил природное право на царство Михаила Федоровича, а затем, в течение 10 лет, заседал беспрерывно, помогая Царю в преодолении последствий Первого смутного времени. Посему, само по себе трудное и сложное (а возможно и. длительное) восстановление нашего Государства может начаться и с Земского Собора, как это и случилось в 1613 году. Мудрость царя Ивана Васильевича учредила эту нашу институцию таким образом, что она может действовать даже в смутные времена, когда нет полноты государственных учреждений, имея своей задачей как раз преодоление этой неполноты. Для этого, Земский Собор ограничен двумя условиями: I. он никак не может отменить ни одну из выше перечисленных конституционных предпосылок нашего государственного строя; 2. он должен быть созван и учрежден в согласии со своими собственными принципами (земское представительство, соучастие церковного, военного и гражданского руководства, председательство представителя Русской Православной Церкви в отсутствие царя). Это значит, что Земский Собор никоим образом не может менять наш конституционный государственный строй и не может выбирать «никакой новой династии». Однако, предположим, если бы больше не осталось в живых ни одного из членов династии Романовых, то тогда (только тогда) Земский Собор должен был бы установить, кто имеет наибольшее право заступить ее место, или, вернее, кто находится в ближайшем к ней родстве. В этом вся суть Земского Собора: он никогда не дает никому никаких прав, просто потому, что не может дать того, что сам не имеет. (Не может дать, и не может отнять!) И, только лишь в исключительных, чрезвычайных случаях, выискивает и устанавливает кому эти права принадлежат, когда это не является без всякого сомнения очевидным. Высочайший Акт от 5 апреля 1797 года конкретно требует, чтобы "не было ни малейшего сомнения кому наследовать". В заключение, необходимо отметить, что помимо первичной легитимности, имеется еще легитимность вторичная, зависящая от эффективности, действенности управления. Даже нелегитимная по своему происхождению власть может частично оправдать (легитимировать) себя своим хорошим управлением на благо всех граждан. Но, в конечном итоге, ее окончательной легитимацией может быть только лишь восстановление полного легитимного конституционного правопорядка. (2194,29.8.92) Читайте следующую главу |