Владимир Махнач
Историко-культурное введение в политологию

Лекция 6

АРИСТОКРАТИЯ И ОЛИГАРХИЯ

Аристократия

Аристократия - это власть, а точнее, правление лучших.

Надо сказать, на протяжении веков многие термины меняли свое значение. Сегодня термины "аристократия" и тем более "аристократ" утратили свой политический смысл. В современном языке аристократ - человек, принадлежащий к потомственной знати, причем и в случае, когда он к власти никакого отношения не имеет. Но говоря об аристократии, как о форме власти, необходимо разграничивать понятия "знать" и "аристократия". Аристократия - это знать, осуществляющая власть, осуществляющая правление. А просто знатных людей эллины называли не аристократами, а эвпатридами, т.е. происходящими из благого рода, благородного происхождения (по-гречески, "эв" - "благо", "патрос" - "отец"). Конечно, от каждого действующего во власти аристократа требовалось быть благородного происхождения, иначе он не мог бы стать аристократом (справедливо утверждение, что аристократов в первом поколении не бывает). Однако строго юридически и исторически аристократ - это не только благородный человек, а благородный человек, осуществляющий на этом основании власть или обладающий частью власти.

Аристократия, безусловно, догосударственного происхождения, хотя, по-видимому, она моложе не только монархии, но и демократии. Прообразом аристократии является племя. Очень часто племенная аристократия реализуется в форме совета старейшин или собрания предводителей родов. Мы почти никогда не видим аристократию в чистом виде. Обычно она встречается в составных политических системах - вместе с монархией, вместе с демократией или вместе с обеими, и никогда не встречается совместно с одним из "искажений".

Объединение в одной политической системе монархии с аристократией имело место в некоторых греческих полисах. Такое объединение на протяжении большей части Средневековья встречается и в Западной Европе. Аристократии в принципе наиболее характерны для сословных обществ. Можно даже утверждать, что наличие аристократии как таковой уже делает общество сословным, потому что хотя бы одно сословие - сословие знатных - уже выделено.

Несмотря на то, что сословное общество характерно для потомков арийцев (для них наиболее характерно наличие аристократий), мы можем встретить аристократии и в других странах и в других культурах. Устойчивая аристократия была в старом Ашшуре (т.е. Ассирии древнего периода), а в Новоассирийском царстве, которое представляло собой уже опыт создания империи, мы видим остатки старой ашшурской аристократии и бурно формирующуюся новую - военную - аристократию, уже имперскую. В Китай аристократические традиции и институции попадают в эпоху Чжоу (примерно XII в. до н.э.) и оставляют мощный след в конфуцианстве - весьма и весьма аристократической этической системе.

Вообще, аристократии складываются очень медленно, в т.ч. и в арийских обществах. Особенно медленно этот процесс идет в арийских обществах Востока, так как ему препятствует четкое деление общества на сословия или варны (не будешь же считать аристократией всю варну кшатриев, т.е. воинов)! Тем не менее аристократия складывается. В Иране, например, она сложилась в период существования империи и дальше уже не исчезала.

Достоинства аристократии

Бесспорнейшим достоинством аристократии - здесь она ни с кем не сравнима - является умение повиноваться и отдавать приказы (вещи связанные, ибо человек, не умеющий исполнять приказы, никогда не научится их отдавать). Для аристократии это умение традиционно и воспитывается с младенчества. Между прочим, в демократические системы чисто аристократические добродетели (в т.ч. и упомянутую) привносит воинская служба.

Аристократия - хранительница национальной и, шире, великой культуры, ибо никогда не совершает резкой измены собственной традиции. Собственной культуре может изменить монарх (далеко ходить не надо - Петр I), это может произойти с демократическими кругами, но этого никогда не случится с аристократией.

Надо отметить, что, формируя имперскую элиту, или имперскую знать, или имперскую аристократию (это не совсем одно и то же, но можно говорить в т.ч. и об аристократии), создатели империи всегда включают в нее представителей аристократии различных народов и таким образом цементируют империю. Это в высшей степени характерно для русской истории, но не только для нее

.

Однако если целью ставится не созидание империи, а порабощение того или иного народа, любой поработитель наносит первый удар именно по аристократии, стремясь ее уничтожить во что бы то ни стало. При этом способы уничтожения могут быть разными. Аристократию могут истреблять физически. Ее могут уничтожать социально, вытесняя в социальные низы (наиболее сложный путь, ибо сопротивляется и знать, и народ). Ее могут и ассимилировать, т.е. попросту украсть. Так украли, окатоличев и ополячев на протяжении XV-XVII вв., западнорусскую знать. В результате, предки тех, кого сейчас зовут украинцами и белорусами, вошли в Новое время вообще без собственной знати. В Польше, пожалуй, больше аристократических фамилий русско-литовского происхождения, нежели исконно польского. Выиграли же от этого не литовцы и русские, а поляки. Даже величайший польский поэт Мицкевич белорусского происхождения, но он себя ощущал вполне поляком.

Не следует ждать от аристократии бурной инициативы, особенно в проведении реформ. Аристократия консервативна. Инициативна демократия, инициативна монархия, а аристократия - всегда стабилизатор. Именно эту функцию она с успехом выполняет в составных системах. История Позднего Средневековья и Раннего Нового времени показывает: королевская власть и демократические палаты парламентов Западной Европы были инициативными составляющими, аристократия - всегда стабилизирующей.

Необычайную важность роли аристократии понимали еще в XIX в., а может быть, и в начале XX. Именно поэтому аристократию, при ее отсутствии, пытались чем-нибудь заменить. Таков итальянский Сенат, включающий в себя известное число пожизненных сенаторов. Таков и Сенат США. Вообще, политическая система США списана с трехсоставной политии Великобритании, но вместо короля в ней учрежден президент, а вместо Палаты лордов квазиаристократическая палата - Сенат (безусловный стабилизатор уже хотя бы потому, что сенатора избирают на 6 лет, т.е. на более длительный срок, чем президента, и сенат каждые 2 года обновляется на 1/3, т.е. в нем всегда заседает большинство тех, кто уже вошел в сенатскую традицию).

Особым достоинством аристократии и, шире, знати является аристократическое воспитание. Так, на Руси XVII в. молодого человека знатной фамилии с младенчества готовили к тому, что к 15-ти годам он, например, станет рындой (почетным телохранителем при особе государя), а следовательно, будет присутствовать при важнейших государственных церемониях, посольских переговорах и т.д. К 17-ти годам он собственно вступит в службу и станет младшим офицером в войске или младшим членом посольства и в этом качестве будет стажироваться ряд лет. Потом он получит функции государственного чиновника - коронного представителя на местах, т.е. городского воеводы. Позднее он начнет командовать самостоятельно полком или поедет вторым послом, далее станет послом или главнокомандующим. И венец его карьеры - заседание в государевой Думе.

В семьях, причастных к аристократии, воспитывается недосягаемая для других семей ответственность каждого члена семьи. Не случайно в очень многих странах и у многих народов, сохранявших аристократию, было принято отрока знатного рода воспитывать в чужой семье. Там перед ним не заискивали, ибо в нем никто не был заинтересован (ведь он не здесь будет знатным человеком), и не сюсюкали с ним. В итоге, он получал мужественное воспитание. Наследников престола также нередко воспитывали при чужом дворе (уважение будет максимальное, но искательства не будет - он же будет чужим королем)!

Даже те общества, которые не управляются аристократиями (повторяю: аристократия - явление достаточно частое, но частое именно в составных политических системах), стремятся сохранить определенный круг аристократических должностей. В Афинах при полном торжестве демократии первый архонт, именем которого назывался год, был эвпатрид всегда. В фиванской системе, более аристократической, стратигами (главнокомандующими) и беотархами (представителями городов Беотийского союза) бывали только аристократы. Великий, если не величайший, полководец эллинского мира Эпаминонд был фиванский аристократ и, кстати, очень бедный, как сообщает его биография. В Великобритании еще относительно недавно бОльшая часть офицеров Королевского флота принадлежала к знатным фамилиям, а Министерство иностранных дел и по сию пору в основном комплектуется аристократически, чего так не хватает нашей дипломатической службе.

Уже говорилось, что аристократия отличается высокой совместимостью. Аристократии с демократиями - не редкость в средневековых городах-государствах. Новгород и Псков управлялись совместно аристократией с демократией вплоть до включения этих городов в состав единой России на рубеже XV-XVI вв. Аристократия бывает очень часто терпима к правам как демократического элемента власти, так и монархического. Все дело в том, что аристократия никогда не сомневается в своем праве управлять. И аристократия более, чем все остальные граждане, все остальные соплеменники, считает государство своим, а потому и соплеменников - своими. Но при своей высокой совместимости с другими формами власти именно аристократия наиболее устойчива среди них к отклонениям.

Тирании аристократия никогда не допустит, а если тиран в результате тех или иных обстоятельств (например, восстания толпы) все же придет к власти, он первым делом начинает истреблять аристократию. Есть такой исторический анекдот: тиран Коринфа Периандр (6 в. до н.э.) послал к тирану Милета Фрасибулу своего доверенного слугу с просьбой научить, как наилучшим образом управлять полисом, а Фрасибул увел слугу в поле и молча начал сбивать высокие колосья. Так поступали в Элладе. В России тиран Иван IV аристократию уничтожал физически и уничтожил ее настолько, насколько у него хватило сил. А тиран Петр I уничтожал аристократию социально, предельно бюрократизируя систему - своей "Табелью о рангах" он низвел боярскую аристократию до положения низового служилого дворянства. Это не что иное, как проявление страха перед аристократией и ненависти тирана к ней. Аналогично английская аристократия немало понесла потерь в тиранию Генри VIII. И таких примеров можно привести множество.

Охлократия аристократию ненавидит и, если приходит к власти (что бывает редко), стремится ликвидировать ее немедленно в соответствии с главным своим принципом: "А я не хуже тебя"! Зато демократия аристократию терпит часто. Я уже приводил примеры сохранения аристократических традиций в Элладе, а что касается отечественной истории, то тот же новгородец, человек свободолюбивый, мог с кем угодно поговорить о достоинствах своего посадника, мог покритиковать его и даже заявить, что того надо гнать в шею. Однако он прекрасно понимал, что Господином Великим Новгородом он - замухрышка - управлять не может, что посадничество - дело боярское. Это очень устойчивая традиция.

А олигархия, которая наиболее въедлива и ухитряется спрятаться за спиной как у монархии, так и у демократии (стремясь последнюю превратить в охлократию), вообще невозможна при аристократии даже в составной системе, потому что аристократия - публичная власть немногих - не потерпит тайной власти немногих.

Недостатки аристократии

У аристократии, как и у монархии, есть один серьезнейший недостаток - случайность рождения. Однако для монархии это - явление одномоментное (просто рождается недостойный или неспособный монарх). В аристократии же число недостойных может накапливаться (т.е. может идти процесс вырождения знати). С этим основным недостатком аристократии бороться возможно, пополняя ее. Лучший метод для этого на протяжении ряда веков использовала Великобритания. С давних времен выдающиеся англичане анноблируются, т.е. возводятся в дворянское достоинство (им присваивается рыцарский ранг с титулованием "сэр"). Заслуженные англичане, уже имеющие рыцарский ранг, могут быть в дальнейшем возведены в баронское достоинство и стать лордами, а следовательно, членами Палаты лордов. Причем в английском обществе титула "сэр" удостаиваются не только офицеры, что естественно во всем мире, но и видные предприниматели (как сэр Бэзил Захаров, русского происхождения), видные писатели (как сэр Артур Конан Дойл), видные ученые (как сэр Эрнест Резерфорд), даже видные спортсмены (как футболист сэр Стэнли Мэтьюз и автогонщик сэр Найджел Менсел).

Однако для формирования знати по-английски необходимо иметь уже сложившуюся демократическую элиту общества, чтобы из ее состава успешно черпать пополнение аристократии, а также институт монархии, ибо присвоение ранга парламентским голосованием способно вызвать лишь смех. Иными словами, необходимо иметь реальную демократию и реальную монархию. Заметим, что анноблирование, конечно, воздействует на общество, но воздействует и другое - непреложным образцом поведения в английском обществе стал образец джентльмена. Под этот образец "подтягиваются" прежде всего буржуа да и потихонечку все англичане.

Надо сказать, что в России тоже была система анноблирования. Дворянство в России получалось службой, чаще и легче всего военной. Офицеры - дворяне из солдат не были редкостью, а встречались и генералы. Был даже один рядовой солдат из крестьян, дослужившийся до полного генерала (до фельдмаршала ему оставался только один шаг) - первый генерал И.Н.Скобелев, дед знаменитого "Белого генерала" М.Д.Скобелева (которого прозвали "Ак-паша" - "Белый генерал", когда он вел кампанию в Средней Азии в 80-ые гг. XIX в.). Основатель рода Скобелевых служил в течение четырех царствований - начав служить при Екатерине II, он вышел в отставку и вскоре скончался при Николае I. Вообще-то он был Кобелев из дер. Кобели и под этой фамилией нес службу солдата, но когда пришло время его анноблировать, в Департаменте герольдии решили, что новому гражданину и основателю рода неудобно иметь такую фамилию и привесили буковку "с", откуда и пошла фамилия Скобелев.

Олигархия

"Искажением" аристократии является олигархия (по-гречески, "власть немногих или власть шайки"). В истории это "искажение" встречается наиболее часто. Аристотель описывает лишь одну его разновидность - власть богатых (вероятно, характерную для его эпохи) и относится к ней отвратительно, тогда как существует много разновидностей олигархии.

В олигархию может выродиться аристократия, что бывает редко, но все же бывает. Для этого аристократия должна полностью замкнуться, стать недоступной. Так, в России в олигархию постепенно превратился Верховный Тайный совет, созданный императрицей Екатериной I и кн. А.Д.Меншиковым. Кстати, если доступ в аристократию слишком легок, она тоже перестает быть аристократией. Олигархии пристраиваются негласно в тени монархии и даже ухитряются уцелеть при тираниях, хотя становятся очень тихими, сохраняя некоторое минимальное влияние и готовясь захватить власть после смерти тирана (см., например, А.Авторханов "Загадка смерти Сталина"). Олигархии великолепно чувствуют себя при охлократии - что можно лучше придумать, чем дергать толпу за ниточки?! И, наконец, демократия не является абсолютно олигархоустойчивой (А.Кольев "Мятеж номенклатуры").

Бюрократия и олигархия

Заметим, что ругательным является термин "бюрократизация", а не термин "бюрократия". Наличие бюрократии - это всего лишь наличие категории профессиональных администраторов. Во многих обществах, а в обществах Нового времени обязательно (они без этого жить не могут) существует категория профессиональных администраторов, и это совершенно нормально. Представители бюрократии в первоначальном смысле этого слова, т.е. чиновничество, могут вливаться и в ряды демократической элиты (скажем, быть куда-нибудь избранными), и в ряды аристократии, если таковая имеется, но, разумеется, не толпой, а поодиночке, за особые заслуги. Тут уместно вспомнить, что обращение к русскому офицеру "Ваше благородие" означало для всех, что офицер происходит из благого рода, и когда солдат становился офицером, все понимали, что он именно с этого момента основывает благой род. Однако исключительная опасность бюрократии заключается в том, что, конституируя себя как власть, она может превратиться только во власть олигархическую и ни в какую другую. Причем такое возможно и в монархической, и в демократической системе.

Олигархии тайных обществ

Таковые, видимо, существовали уже в Древности, но стали вполне заметны в Средневековье. Антисистема, приходящая к власти, всегда образует олигархию. Классический пример - правление Фатимидов в Египте, которое было по сути дела не монархическим, а олигархическим правлением.

Пресса нашего времени как олигархия

Гласность и публичность - естественная среда существования любой правильной формы власти - и монархии, и аристократии, и демократии. Гласность сама по себе в значительной степени может способствовать неудаче генезиса олигархии, ибо последней легче всего сложиться в темном углу, а не на ярком свету. Однако сравнительно недавно прессу в США стали именовать четвертой властью (речь идет о демократическом обществе, где действует принцип разделения трех властей, а прессу именуют четвертой). Затем такой подход был внедрен и у нас. Но если процесс формирования в демократических обществах трех ветвей власти описывается законом и может совершаться гласно, то редактора или журналиста не выбирает никто, кроме дающих ему возможность печататься в том или ином издании. Поэтому пресса должна рассматриваться, как одна из разновидностей сферы обслуживания граждан. А когда пресса становится властью, гражданам угрожает олигархия.

Полицеские режимы

Олигархическими являются и самые омерзительные из всех государств, которые только можно себе представить - полицейские режимы (частный случай бюрократических систем). В таких государствах полицейские складываются в касту, и, в результате, вместо барина на сцену является постовой. Естественно, полицейский режим, как любая бюрократическая система, будет конституироваться как олигархия со всеми характерными для нее чертами: отсутствием публичности, угнетением частной жизни и стремлением превратить граждан в толпу.

Итак, ни одна из трех правильных форм власти безусловной устойчивости к олигархии не имеет. Наиболее устойчива к ней аристократия, но она в чистом виде в больших государствах невозможна. Реально от олигархии (и, в частности, от полицейского режима) лучше всего защищают составные политические системы.