ЕВРОПА, АЗИЯ, ЕВРАЗИЯ И ПРОСТО РОССИЯЭтот юбилейный год 300-летия Санкт-Петербурга совпадает с возобновлением дискуссий о месте России в современной Вселенной. Эта дискуссия сегодня уже не имеет чисто отвлеченного характера. Ниже воспроизводится статья восьмидесятилетней давности полковника Николая Александровича Андрушкевича, преподавателя правоведения в Хабаровском Графа Муравьева-Амурского Кадетском Корпусе, опубликованная в 1923 году в одной русской газете в Шанхае. Русскому так называемому интеллигенту не сидится, если нет предмета, о котором можно было бы поспорить. Сколько было споров со времен декабристов! А теперь на смену старых, достаточно опошленных предметов спора: нигилизма, демократизма, деспотизма, социализма, либерализма, коммунизма и футуризма - появился новый «изм». Правда, буквенное обозначение «изм» на этот раз заменено на русский лад окончанием «ство» - «евразийство», но сущность осталась та же, предмет спора найден, и к длинному ряду футуристов, нигилистов, коммунистов прибавились евразисты. Споры о евразийстве весьма горячи. Дискуссии (какое безобразное слово) идут за дискуссиями. Ораторы мечутся из Праги в Париж и обратно. Устраиваются евразийские семинары и пишутся евразийские учебники. Нет, очевидно, к чему бы приложить нашу русскую силушку, а окружающая нас благодать европейского демократизма, очевидно, так неприглядна, что некоторые из нас готовы сбежать как можно дальше в дебри Азии. Но евразисты, сотворившие себе кумира в Чингиз-Хане, встречают ярых противников. Некоторые считают евразистов «поврежденными». Всякий знает, что значит поврежденный, и знает, что спорить с поврежденным бесполезно. Однако, спорят. Так, Шульгин в статье «Две Азии» высказался решительно против вовлечения нас в азиатское бытие. Он отдает должное одной из Азии - той именно, что боролась за Свет, Знание и Любовь и дала человечеству Будду, Моисея и Христа, и восстает против Азии второй, пославшей в Европу Аллариха, Атиллу и Чингиз-Хана. Таким образом, Шульгин, противопоставляя Европу чингизханской Азии, стремится удержать нас в Европе. В этом-то и лежит ошибка. Во-первых, ужасы, навеянные Алларихом, Атиллой и Чингиз-Ханом, нисколько не уступают ужасам, распространяемым Европой. Вспомните историю микенцев, этрусков, пришедших на ранней заре Европы из Малой Азии на европейские берега Средиземного моря. Они были азиаты, а уничтожили их мы - природные европейцы. Теория, что наша прародина находится в Иранских степях, теперь оставлена. Мы - природные европейцы, потомки тех диллювиальных европейцев, которые оставили о себе памятники на стенах пещер в виде изображений современных им мамонта и пещерного льва. Во времена Тацита мы, северяне-европейцы, были варвары, калечившие своих пленных рабов, чтобы они не могли убежать. Да и сейчас все окружающие нас народы зовут нас, европейцев, варварами, жестокими и бездушными, и - не без основания. Ужасы, проистекающие от неприятельского нашествия, отнюдь не свойственны исключительно Атилле и Чингиз-Хану. Вспомните хотя бы наших славянских предков, навалившихся из верховьев Припяти на культурный в то время Балканский полуостров. Ведь камня не оставили на камне. Вспомните хотя бы великолепного Фридриха Барбароссу, поднявшего культурную христианскую Европу в крестовый поход против диких сарацин. Пришли в дружественную христианскую Византию - и разграбили союзный Константинополь так, что великая столица никогда уже не поднялась. Я не хочу рыться в справочниках и указать число погибших тогда в Константинополе от руки своих же христиан- европейцев. Они насчитываются десятками тысяч, а уничтоженные памятники культуры и искусства, собранные в Константинополе, - неисчислимы. А инквизиция? А уничтожение испанцами целого государства ацтеков в Америке? А читали вы Джека Лондона, как в Полинезии и Меланезии, да и вообще во всех цветных странах, гибли тысячи цветных за смерть одного белого? Джек Лондон не выдумывая клевету на своих культурных сородичей. Вспомните просвещенную, демократическую, парламентарную Англию, воевавшую с варварским Китаем за право отравлять китайцев опиумом! Затем, я думаю, нельзя забыть и ужасы последней войны, судьбу Шампани и Восточной Пруссии. А новейшие успехи культуры и последние достижения просвещения: ядовитые газы, смертные лучи и банки с микробами заразных болезней, что заготовляются сейчас Европой для весьма близкой войны? Нет, эти ужасы не снились даже Чингиз-Хану. Наоборот, имеются достоверные доказательства, что почти все азиатские завоеватели были гуманнее последующих - европейских. Да, наконец, кровавый, грязный, пошлый коммунизм не есть ли самое подлинное порождение европейской культуры? Нет уж: нечем хвастаться Европе, и нет вовсе чести в звании - европеец. Но и в Азию нам врываться совершенно нечего. Культура Востока была величественна, она не дошла до самолетов и удушливых газов. Обобщая, можно сказать, что на Востоке были искания духовные, тогда как в Европе только материальные, но отсюда еще не следует вовсе, что нам нужно поклоняться Чингиз-Хану. Мы арийцы, что значит «благородные» на языке Вед и Авесты, мы природные европейцы, и если в Азии у нас имеются родственники: индусы, персы и армяне, -то в то же время мы очень далеки от тех азиатов, с которыми хотят породнить нас евразийцы. В весьма отдаленные времена арийская раса разошлась на юго-западную и северо-восточную, - к последним принадлежим мы. Западные арийцы перемешались с выходцами из Азии - семитами, разбросанными тогда по берегам Средиземного моря, и даже с негровидными племенами (Грималдийская раса); так образовались черноволосые народы Южной Европы; мы же, белокурые славяне и северные германцы, сохранили свое арийство в наибольшей чистоте. Если кто имеет право на родство с Азией - так это венгры, ибо первоначальная их прародина была восточнее прародины славян и находилась непосредственно в Азии, тогда как мы в Азии никогда не были. Но венгры отнюдь не высказывают стремления записаться в евразисты. Венгры - народ устоявшийся, они ценят самих себя, в то время как мы вертимся и мечемся, как муть в стакане воды. В этом беспокойстве нашего духа и заключается вся причина. Когда-то и мы были народом более или менее стойким, устоявшимся, спокойным. Создавали величественное здание Государства Российского и управляли обширными русскими равнинами мудро, как позволяли тогда внешние и внутренние условия. И все пошло прахом, лишь только мы стали отказываться от самобытности и пожелали стать европейцами, то есть европейцами западными. По инерции государство наше еще росло и возвеличивалось. Народ выдвигал великих людей, мы пробились к морям, разбили Наполеона, дотянулись до Тихого океана и Крыши Мира, а внутри гнили и покрылись в конце концов язвой коммунизма. Та часть народа, которая вольно и невольно приобщалась к Западной Европе, - оторвалась от родной основы. Образовалась пропасть -и чем дальше шли годы, тем пропасть становилась шире. Нигде в мире нет подобного деления, как у нас, на интеллигенцию и народ. Ведь это почти две расы -- весьма различные. В настоящее время в науке придается все большее значение силе наследственности. Так крыса, рожденная в десятом-пятнадцатом поколении дрессированных особей, узнает своим подсознанием, что звонок, дотоле ею не слышанный, но слышанный ее предками, зовет к еде. Можно взять ребенка папуаса и обучить его. Он сможет даже окончить университет, но гибкости ума, свойственной арийцу, у такого папуаса не станет больше. Мы, разбросанные сейчас по всему свету, можем видеть подтверждение этого явления весьма часто. Так и наши интеллигенты, деды которых и прадеды воспитывались на пренебрежении ко всему русскому или смешались с чужою кровью, совершенно невольно приобрели подсознание, что Европа - это нечто такое, к чему должны мы стремиться без оглядки и без проверки. Так получились наши западники, дети декабристов, и дети западников, все еще бредящих Европой. Они приемлют все, что с Запада: и конституцию, и абсолютизм, и демократизм, и либерализм, и республику, и дуалистическую монархию, и футуризм, и социализм, - и обо всем этом не русском спорят до одурения. Эти люди неизлечимы. Они не могут освободиться от врожденного подсознания, что все в России плохо: и бороды, и армяки, и ужасные порядки - и они-то наиболее вредны в деле освобождения и возрождения России. Они стремятся дать русскому этносу не русскую душу. Отсюда - все потрясения. Они честны, они искренни даже тогда, когда поучают Россию, прописывают ей истины, сочиняют для неё программы и делают заявления от её имени. Но они же не русские: русская душа им чужда. И евразийцы - настоящие западники. Дело вовсе не в том, какою костью протыкает себе нос житель Целебеса: неотделанной ли костью акулы или точеной, изящной слоновой. Важно, что протыкает. Не важно, кто из нас куда устремляется, а важно то, что мы устремляемся: рвемся то в Европу, то в Азию, только бы подальше, только бы прочь от России. И это явление - этнологического порядка, которое следует отметить в науке. Все эти навязывания какому-либо этносу чужих этнических особенностей - совершенно бесполезны. Навязали Китаю республику, а получилось несколько монархий, между собой воюющих. Были в Турции младотурки, во всем подобные нашим интеллигентам, мечтавшие о европейских порядках, а получилось: султана действительно нет, но есть диктатор, бывший адъютант султана, сущность остается та же. Ведь дело вовсе не в шляпах, заменивших фески под угрозой кары. Мы звали свой народ в Европу и насаждали европейские порядки, а в итоге наш народ остался сам по себе - в Европе, но вне России. Другие наши интеллигенты, использовав дурные стороны народного духа, безобразно ломают сейчас Россию, но все мы верим, что так продолжаться долго не будет. Только лишние потрясения и лишние ужасы. Так случится и с евразистами, приемлющим несовместимое: и православие, и коммунизм - его не примет русский народ. И не лучше ли поэтому одним из нас оставить в покое Европу, другим оставить надежды на Азию, и не лучше ли все наше внимание уделить просто России. Шанхай, 1923 г. Н. А. Андрушкевич КАДЕТСКОЕ ПИСЬМО // N"35-2003 |